Агеев Сергей Владимирович, родился 25 октября 1951 года в селе
Бородулино Верещагинского района Пермской области. Срочную службу
проходил в Восточном пограничном округе, в Бахтинском погранотряде, на
5-й пограничной заставе.

После выпуска из Голицынского пограничного военно-политического
училища был направлен для дальнейшего прохожде­ния службы в Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ, где получил назначение на должность заместителя начальни­ка пограничной заставы «Йогид» по политчасти. С 1976 года - начальник 17-й пограничной заставы "Озер­ная". В дальнейшем проходил службу в должности заместителя коменданта по политчасти 1-й погранкомендатуры Хорогского пограничного отряда. В 1980 году был переведен на Контроль­но-пропускной пункт "Москва", в Шереметьево, где нес службу в должности заместителя начальника отделения. В 1990 году в звании подполковника уволен в запас Воору­женных Сил Российской федерации. Женат. Воспитывает внуков.

Моя малая Родина - Пермская область, деревня Бородулино
Верещагинского района. Места по своему, красивые и колоритные. Именно
здесь прошли мое детство и юность, причем, прошли без особых проблем и
забот.

Как все мальчишки того времени, я мечтал стать летчиком, а если повезет то и космонавтом. Недалеко от нас располагалась авиационная часть "Беляевка" и мы имели возможность чуть ли не ежедневно
собственными глазами наблюдать за взлётами и посадками военных
самолетов, исполнением ими различных виражей. Полеты проводились и днем,
и ночью. Это было очень зрелищно, красиво и еще больше будора­жило наши
детские фантазии. Естественно, подавляющее большинство мальчишек при
первой же возможности сопровождали по деревне военных летчиков, задавали
им различные вопросы, выпрашивали сувениры (особенно кокарды) и в душе
мечтали поскорей повзрослеть, чтоб и самим попробовать себя за штурвалом
самолетов.

В то время мы все повально занимались спортом, качали мус­кулатуру, много бегали, играли в футбол. Школьные занятия по физ­культуре были самыми любимыми. Впрочем, как и остальные, ведь согласно наставлениям учителей, «двоечникам в авиацию дорога закры­та». Поэтому могу сказать, что в дальнейшем, уже во время учебы в училище, во время занятий по математике, физике, физической подготов­ке особых трудностей я не испытывал. Да и вообще, с детства я рос крепким, жилистым парнем, был в состоянии преодолевать любые трудности и невзгоды.

В 1969 году я успешно закончил среднюю школу. Не успел огля­нуться, как
получил повестку из военкомата. Конечно, все еще надеялся попасть
служить в лётные войска, но в военкомате мне предложили не менее
престижную и ответственную службу- на границе.

В то время слова «пограничник», «пограничные войска» уже гремели на всю страну. В газетах и по телевидению часто передавали о напряженной ситуации на советско-китайском участке границы, провока­циях китайцев, оспаривавших принадлежность наших территорий. И конечно - о мужестве, стойкости наших пограничников. Очень сильный резонанс имели события на острове Даманский, где наши солдаты и офицеры, проходившие службу на пограничных заставах, приняли бой и с оружием в руках отстояли советские рубежи.

Несмотря на десятикратное превосходство в людях и вооружении, они были
выдворены на свою территорию. Порядок на участке Государствен­ной
границы СССР был полностью восстановлен.
Многие наши солдаты и офицеры тогда были удостоены госуда­рственных
наград, награждены орденами и медалями. Для нас они служили примером
верности солдатскому долгу. Ясно, что после тех событий, отказаться
служить на границе, было просто невозможно, и я с радостью принял это
почетное для себя предложение.

Срочную службу проходил в Восточном пограничном округе, в Бахтинском погранотряде. После «учебки», где мы все овладели основными навыками несения службы в пограничных нарядах, научились метко стрелять, выполнять нормативы по физической подготовке и по другим учебным дисциплинам, меня направили служить на 5-ю погранич­ную заставу.

Обстановка на границе с Китаем по-прежнему оставалась очень сложной.
Нередки были обстрелы наших пограничных нарядов. Об этих фактах нам
периодически рассказывал начальник заставы на боевых расчетах, зачитывая
ориентировки и приказы вышестоящего командова­ния. Правда, до прямых
боестолкновений дело не доходило. Одной из причин тому, на мой взгляд,
был военный потенциал наших застав. Многие из них, помимо стрелкового
оружия, уже имели на вооружении и более мощные средства огневого
поражения противника. Наиболее опасные направления были усилены
дополнительным личным составом, да и отрядные резервы на случай
возникновения провокаций со стороны китайцев, имелись значительные.
Короче говоря, наши заставы были готовы клюбым неожиданностям.

Конечно, в те годы мы и предположить себе не могли, что наступит время, когда безжизненные сопки, политые кровью наших солдат и офицеров, станут никому не нужными и наше государство в доброволь­ном порядке передаст остров Даманский китайской стороне. Что тут скажешь? На словах политики могут объяснить все что угодно, но как быть с ценой, заплаченной за нерушимость наших границ, с жизнями наших ребят, до последнего патрона оборонявшихся от наседавших китайцев во имя сохранения неприкосновенности наших рубежей? Эти и другие вопросы по-прежнему тревожат наши сердца. Пройдя суровую школу пограничной службы в период первого года срочной службы, я понял, что, пожалуй, именно профессия военного, пограничника, является для меня наиболее привлекательной. Однажды на эту тему мы поговорили с начальником заставы старшим лейтенантом Макаровым. Хочу отдать ему должное: тогда он всячески поддержал меня, привел немало аргументов в пользу того, насколько почетна и ответст-венна служба на границе, рассказал о многих преимуществах офицерской службы. Я с ним полностью согласился, и вскоре написал рапорт, с просьбой разрешить мне поступить в высшее пограничное училище.И вот, прослужив уже полтора года срочной службы, в 1971 году, я был направлен на учебные сборы для подготовки к поступлению в Московское Высшее командное пограничное училище. Вступительные экзамены сдал успешно, впереди меня ждали курсантские будни. Учеба проходила в основном нормально. Многие воинские дис­циплины мне уже были известны, к примеру, имелся хороший опыт практической службы в различных видах пограничных нарядов. Если кому-то требовалась моя помощь, я охотно помогал своим товарищам, особенно тем, кто поступил в училище с «гражданки» и о пограничной службе имел весьма смутное представление.
Конечно, на первом курсе было нелегко. Для меня это, по сути, был второй учебный пункт, ведь помимо учебы надо было ходить в наряды по кухне, нести службу дневальными и дежурными, заниматься хозяйственными работами. Но другого выхода не было, все имеющиеся трудности нужно было обязательно преодолеть.
Уже на первом курсе у нас стал складываться дружный коллектив. Спайка происходила, прежде всего, за счет взаимопомощи. Каждый был силен в какой-то области, а вместе, объединив усилия, мы достигали намеченных целей. Очень сильно нашу дружбу и в целом отношения между курсантами проверяли различные трудности. Взять, к примеру, марш-броски с полной боевой выкладкой. Зачет шел по последнему курсанту, который пересекал финишную черту. Вот почему, мы все частенько тянули отдельных ребят на ремнях, брали на себя их автоматы, противогазы, помогали отстававшим, кто чем мог.
В 1975 году, после окончания пограничного училища, я был нап­равлен для дальнейшего прохождения службы в Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ. Не скажу, что был слишком уж рад этому назначению, поскольку именно КСАПО у нас считался самых трудным, прежде всего, по климатическим условиям, округом. Кое-кто из наших командиров, помнится, даже угрозы высказывал, дескать, «вот поедешь в КСАПО, сразу узнаешь, почем фунт лиха». Но, как я уже говорил, к трудностям нам было не привыкать. Главное - на плечах уже были новенькие лейтенантские погоны, которые позволяли в полной мере проявить себя, свои способности и добиться поставленных целей.
По прибытии в Ашхабад мы, молодые лейтенанты, прошли не­дельные установочные сборы и разъехались по погранотрядам. Я получил назначение заместителем начальника 2-й погранзаставы по политчасти 66 пограничного отряда. Застава «Йогид» первоначально меня приятно удивила: штат заставы - 22 человека военнослужащих. Подразделение располагалось близ одноименного кишлака, входившего в субтропическую зону Западного Памира.
В глаза бросалось - обилие фруктов во дворе заставы, чистота, порядок. Рядом с казармой находился 20-ти метровый бассейн. Такой роскоши я просто не ожидал! Правда, общее впечатление немного портили само здание заставы, построенное еще в 30-тые годы 20 века, да полуразрушенный дувал (глинобитный забор) вокруг территории заставы. Но уже через неделю все встало на свои места.


Пришлось, засучив рукава, срочно браться за дело. В течение сентября, при помощи местных жителей, нам удалось привести в образ­цовый порядок всю заставу. Если быть точным, - то полностью ее пере­строить. Забегая вперед, могу сказать, что благодаря проделанной работе нам в последующем удалось благополучно пережить надвигаю­щуюся зиму. В октябре на заставу прибыла комиссия, во главе с начальником отряда подполковником Куприянчиком. За проделанную работу нас похвалили, а за то, что мы запустили учебу, лично мне досталось по полной программе. Пришлось срочно реагировать на критику, исправ­ляться.
Весной 1976 года мне позвонил начальник отряда и порадовал новостью, дескать, опыт, лейтенант, поднакопил, пора тебе двигаться по служебной лестнице. Короче, принято решение о моем назначении на должность начальника 17-й пограничной заставы "Озерная".
В этих местах, каждая застава имела свою «изюминку». Моя -располагалась на высоте 4200 метров над уровнем моря и, кроме того, находилась на стыке двух пограничных округов. Граница - чисто услов­ная, от одного пика до другого. Кроме того, на участке заставы было очень много озер. Место - глухое, безжизненное, только летом немно­гочисленные пастухи прогоняли мимо нас свои отары, да разнообразили окружавшую нас тишину дружным собачьим лаем.
По замыслу застава должна была прикрывать старый караванный путь "Восточная тропа", в седой древности - Великий шелковый путь. Проходил бы он в наше время, служить нам было бы веселее, а так -сдохнешь от тоски, не сразу заметят!


Мне пришлось командовать этой пограничной заставой в течение полутора лет. Все наши усилия были сосредоточены на том, чтобы элементарно выжить, не потерять людей. Уже в сентябре перевалы засыпало снегом, начинались жуткие морозы и метели... Случись что рассчитывать можно было только на собственные силы и средства. Понадобись подмога с отряда, она могла прибыть к нам только в июне. Согласитесь, в таких условиях даже молодые лейтенанты взрослели слишком быстро. У меня этот процесс прошел по ускоренному варианту. Ничего. Выжили!
После «Озерной» меня снова двинули на повышение, назначив на должность заместителя коменданта по политчасти 1-й погранкомендатуры Хорогского погранотряда.


А в 1980 году начались боевые действия в Республике Афганис­тан, и наш отряд стразу же стал называться «воюющим». С учетом того, что мой опыт прохождения службы в условиях высокогорья был уже более, чем значительным, кадровики смилостиви­лись надо мной и предложили новое место службы в Подмосковном Шереметьево, на Контрольно-пропускном пункте "Москва". Здесь я был назначен на должность заместителя начальника отделения. Конечно, здесь уже был не Памир. Подмосковье, великолепная природа, выход на службу не в сапогах, а в офицерских туфлях (о них, за ненадобностью, офицеры застав даже не вспоминают). Мы с женой и семьей долго не могли прийти в себя от навалившегося счастья. Но, оказывается, и так бывает.
Служба на конрольно-пропускном пункте была, конечно же, очень напряженной и ответственной: тысячи пассажиров проносились мимо твоих глаз ежесуточно. Случались попытки пересечения государственной границы по подложным или просроченным паспортам. Совместно с таможенными органами мы пресекали попытки провоза контрабанды, наркотиков, оружия... Словом, пограничная служба продолжалась.
Но рано или поздно все заканчивается. Вот и я подошел к своему рубежу в 1990 году. На плечах - погоны подполковника, о перспективах дальнейшего роста я уже не мечтал. И вообще, нам, пережившим застой, как никому другому хорошо известно: главное - вовремя дать дорогу молодым! Так я и поступил. Уволился в запас, и сейчас самым ответствен­ным для себя заданием считаю воспитание любимых внуков и внучек, которых у меня целых пять!
Возраст пока не критический, поэтому я с удовольствием смотрю в будущее. Всем своим однокашникам хочу пожелать, прежде всего, крепкого здоровья и душевного равновесия. Мы с Вами много чего повида­ли, многие «экзамены» в этой жизни сдали успешно. Сейчас будет полезным просто пожить и порадоваться жизни. Согласитесь, в этом есть свой смысл?